Отрицательное впечатление
В этот день 20 февраля 2012 года я покинул расположение 35 отделения Нейрохирургического центра «3 ЦВКГ МО РФ им. Вишневского А. А.» И хочу приурочить очередное описание качества работы нейрохирурга Антонова Г. И. к этому дню, чтобы множество читающих мои высказывания могло более полно ориентироваться в сути моих претензий, не являясь в суд и не вникая там в наши споры. Тем более Антонов, называясь то «Екатериной», то «Петром», то еще как-нибудь, но не своим именем, пытается отвечать мне.
И, конечно, чтобы люди знали правду.
В этот день ровно 5 лет назад родственники и друзья эвакуировали меня из 35 отделения Нейрохирургического центра «3 ЦВКГ МО РФ им. Вишневского А. А.», в котором я провел более трех недель своей жизни. Эвакуировали в безобразном состоянии «овоща». Без речи, без способности ходить и сидеть, завернув в простыню, и вынеся на руках, как носят покойников.
Госпиталь я выбрал, как офицер запаса в январе 2012 года на платной основе, имея в нужном количестве деньги и возможность уехать за рубеж на лечение, хоть в Израиль, Германию, хоть в Швейцарию, хоть в США. Но 24 января 2012 года поверил полковнику Антонову Г. И., что он специалист, доктор наук, профессор и знает, что говорит и делает.
Говорил он, что «операция будет несложная. Потому что «сначала будет только биопсия, через маленькую дырочку, а лечение будет потом», «после лечения и голова болеть не будет, и давление подниматься, и бессонница уйдет». Но за такое счастье надо добавить еще «150 тысяч, на бригаду».
Мне было очень важно знать, когда я вернусь на работу, так как я был директором нескольких фирм, которые уже выполняли контракты, жена донашивала 2-го ребенка. В начале февраля ожидался контракт на 174 миллиона рублей, а на 2012 год были огромные планы для развития все 7 моих предприятий, как и мое личное трудоустройство в одну структуру, о которой писать нельзя.
На вопрос об осложнениях после его вмешательства он глядя в глаза сказал – «сейчас современные технологии, никаких осложнений, дня три в палате, две недели дома и будешь на своей работе». Слов «риски», «спазм сосудов» «кома» «инвалидность 1 группы», он не говорил и не писал.
31 января 2012 года он провел операцию, последствия которой невозможно описать и за 3 года моего писательства. С 31 января 2012 года я не мог говорить и даже сидеть, только лежал, дышал и моргал глазами, хотя еще 30 января мог кататься на горных лыжах и обрабатывать поток информации за семерых человек. Фирмы мои остались без руководства и разграблены такими же алчными Антоновыми.
Три недели я лежал в палате 320 в 35-ом отделении, лежал овощем и полутрупом, которому не приносили еду и не меняли простыни, не мыли полы в санузле. Медперсонал относился ко мне как к уже трупу, не заходя в палату более суток, а лечащий врач Мельничук С. В. не заходил около недели. От вопросов моей жены и посетителей нейрохирург полковник Антонов Г. И. убегал по коридору и по лестницам, и прятался в кабинете. Лечащий врач Мельничук С. В. кроме улыбок глупого никаких признаков медицинского работника не подавал. Так как по его мнению, и мнению Антонова Г. И., которое они демонстрировали друг другу, мне и моим посетителям – я вскорости должен умереть, а трупу ни еда, ни простыни, ни чистота в туалете не нужна, тем более они меня не кормили, потому что трупы не кормят и в туалет я ходить, испражняться я не должен, потому что трупы в туалет не ходят. То, что я платный пациент и мне 34 года ни грамма их не тревожило. По их логике – каждый, кто у них в Нейрохирургическом центре оказался, все равно умрет. Он туда собственно для этого и пришел уже пожив достаточно, умереть не в канаве, а на кровати, а чтобы жизнь и смерть «болезного» оказалось не напрасной и не пустой, они обещают обещания и просят за их исполнение «150 000 на бригаду». Но кроме этого из бюджета государства за «высокотехнологичную медицинскую помощь» денежные средства как выплату госпиталю по квотам из бюджета. Все деньги и личные, и государственные платятся за факт операции, несмотря ни на какой итог операции.
Поэтому смысла стараться, напрягаться, лоб морщить, диагностировать, консультировать, бережно оперировать, выхаживать потом, что-то разъяснять родственникам – нет, это не оплачивается никем и никак, не написано ни в одном приказе, стандарте или порядке оказания медпомощи, и не учил отец и не говорила мать, не проверит начмед и не вникнет начальник ГВМУ МО РФ, какой-то там министр и Президент, все будут читать записи, которые можно записать любые, лишь бы не сорвалась оплата по квотам, записать потому что все начальники и проверяющие – поверят.
Эксперты Шагинян, Шмаров и прочие конечно прикроют в суде звезду Антонова, и им поверит суд.
Поверил и я 24 января 2012 года начальнику этого центра, доктору наук и Заслуженному врачу РФ Антонову Г. И., что серьезно болен и, что только он может мне помочь. Поверив ему и доверив свой организм, после «медицинской помощи» я в 34 года стал 31 январ
