Детская городская поликлиника № 39

Лор врач Миронова - неграмотный специалист, не получилось у нее вылечить нам отит (3 недели) и сопли в течении 2 мес., не боясь ребенку прописала всю аптеку, как будто мой ребенок подопытный кролик, меняя капли на капли гормональные, пока у ребенка не стал кровоточить нос, вынуждена была обратиться к другим врачам (платным и бесплатным), которые пролечили нам отит и сопли. Врач не предлагала сдать мазки и рентген, чтобы выявить причину, что сделали другие врачи, а просто тупо выписывала все подряд. Т. к пролечились антибиотиками, рекомендации врача были не посещать общественные места в течении недели, чтоб не схватить ничего и не усугубить лечение. Т. к. сейчас наступают праздники, хотела взять справку в школу, к нашему врачу не попасть аж до 14 января, было окно к Мироновой, думаю лечить не умеет, хоть справку выдаст, отказала в справке, ссылаясь, что не имеет права дать без ребенка, а то, что у них вся информация компьютерно, какой был ребенок в последний раз на приеме (горло спокойное, соплей и воспаления в ухе нет), может по закону она и права, а по-человечески, промурыжить с лечением и зная, что сейчас карантин во многих школах, можно было дать справку, почему один врач считает, что здорового ребенка не нужно таскать по поликлинике, а другой не имеет права. Всех с наступающим Новым годом и желаю всем не болеть.

Я подписала заголовок так, как сказали одной из девочек, с которой я лежала в палате. Далее мы уже просто прикалывались и на каждый ужас, что там происходил, мы отшучивались этой фразой.
Я вызвала скорую с высокой температурой при маленьком сроке беременности. Скорая приехала быстро. Сотрудники были отчасти вежливые, хотя когда мне сказали, что "Собирайся, поедем на стационар", я была в растерянности. Никто не сказал, что брать с собой, куда мы едем и т. п.
Но это еще фигня.
По приему в самой больнице, меня, беременную, с высокой температурой, мурыжили 2 часа. Туда сходить, то сама отнеси, жди тут. Я думала я откинусь на лавочке там.
Когда я поднялась в отделение, я сразу увидела недовольные лица санитарок. Поступала я в 2 часа ночи. Разбудила бедняг.
Меня определили в палату с грязными и рваными постельным принадлежностями, и практически сразу поставили капельницу. На вопрос, что мне капают, ответа я не дождалась. На утро у меня была еще более высокая температура. Но как обычно, всем было похрен.
Столовая это жесть. Я бы сказала даже матом, но сдержусь. Т. к. у меня токсикоз яркий, я на тарелки с этим даже смотреть не могла, не то, что есть. Разваренное, пресное, отвратительное, холодное. Мерзость. Из лечения кроме капельниц и парацетамола ничего не было. Хотя у девочек с сроком побольше был еще укол папаверина. Все. Все выписались с температурой, кашлем и насморком. Я же оттуда просто бежала. ЕДИНСТВЕННЫЙ плюс, это врач Гришина Ольга Сергеевна. Отнеслась к нам хорошо, отвечала на все вопросы. К ней никаких претензий. А вот остальной персонал - кошмар. Не узнала имени санитарки, но помню её наряд. Красные штаны и красная в клетку кофта. Раскурочила мне вену, общалась со мной на повышенных тонах, когда была температура, принципиально проигнорировала меня и не дала таблетку (мы днем ранее с ней повздорили).
Больница ПОЛНЫЙ кошмар.
Никогда и ни за, что не идите в туда. А особенно в "самое лучшее гинекологическое отделение во всей Москве".

Уважаемые будущие пациенты филиала Онкоцентра на ул. Волочаевская, д. 36! Будьте готовы к безобразному, циничному отношению со стороны врачей. Сегодня выписали маму (женщина 60 лет, инвалид 2 группы) из гинекологического отделения, после удаления онкологии. Мама, по состоянию здоровья, на протяжении последних 10 лет проходила несколько операций в стационаре, впервые мы столкнулись с таким поведением именно врачей. К ним страшно подойти и задать вопрос, поскольку минимум – человек развернется и уйдет без ответа, максимум – на тебя посыплется поток высказываний, которыми врач пытается унизить и задеть достоинство больного. Мама лежала 2 недели. Узнать что-либо было невозможно, я долго удивлялась, почему она не может выяснить элементарные вещи, например, планируемую дату операции, какую стадию рака ей ставят после операции, готова ли гистология. В день выписки я сама подошла к заведующему отделением, и все сразу стало понятно. Это была эмоциональная лирика, а теперь по порядку, в форме диалога: Первое общение с заведующим отделением происходило на Бауманской: З (Заведующий): Залезайте на кресло. М (мама, перенесла полиомиелит в детстве, ходит исключительно в ортопедической обуви, без обуви ходить не может): Я не смогу залезть, если кресло не опускается. З: Как я вас буду смотреть и оперировать! (Грубо, практически в форме крика). В отделении на Волочаевской: А (Анестезиолог): Вам в понедельник будут делать операцию, вы в курсе? М (первый раз слышит от анестезиолога, лечащий врач этого не говорил): Вы первый врач, кто мне об этом говорит. А: А вы, что думали? Массаж сюда приехали делать? У вас что? Проблемы с памятью? Заведующий единственный раз зашёл в палату, но не для того, чтобы узнать о состоянии прооперированных, а с инспекцией холодильников. Сложилось впечатление, что это вообще самая важная задача в отделении, так как при приемке сразу сообщают именно о порядке содержания продуктов в холодильниках, а более ни о чём. Лечащий врач не говорил вообще ни слова за все время пребывания. Чтобы выяснить стадию рака, больному человеку после операции пришлось вылавливать его в коридоре. Мама пыталась выяснить, какие лучше бинты взять, чтобы бинтовать ноги после операции, какой бандаж лучше купить, на эти вопросы лечащий врач просто не считал нужным отвечать и тратить своё время. Когда маме при осмотре у него потребовалось встать, она протянула руку лечащему врачу, так как без небольшой поддержки ей встать сложно. Врач не подал руки, отшатнувшись от неё, как от прокаженной. Ну, хотя бы не пытался унизить, спасибо на этом. Получили на руки выписку, по выписке не совсем понятно простому человеку, какие дальнейшие действия, поскольку кому-то требуется химиотерапия, кому-то облучение, да и вообще у человека состояние растерянности, что делать дальше и все ли будет хорошо. Формулировка выписки: «По результатам гистологии показано наблюдение районного онколога» Подхожу к заведующему: Я: Извините, подскажите, пожалуйста, не совсем понимаем по выписке, что делать дальше, показано ли облучение или химиотерапия? З (Заведующий, практически в форме крика): Вы что не умеете читать? Я: Читать я умею, но не разбираюсь в медицинских терминах. З (читает вышеописанную цитату мне вслух): По результатам гистологии показано наблюдение районного онколога. Что здесь написано медицинскими терминами, и вам непонятно? Я: Мы не можем понять, готова ли гистология, и как нам действовать дальше? З: Гистология не готова. Я: А когда будет готова? З: 9 января приезжайте. Я: А можно позвонить в отделение, узнать о готовности? Мы очень далеко живем. З: Не надо нам звонить, у нас нет телефона, приезжайте. Уверяю, мы не требовали к себе какого-то огромного внимания, пытаясь выяснить информацию. В центр на Бауманской мы ездили 4 раза по снегу и льду (первичный прием у онколога, второй визит – результаты повторного анализа стекол с гистологией, третий прием у онколога с результатами анализов, на следующий день – опять приезд на встречу с заведующим). Маме тяжело ходить, после одной из поездок она упала. В этот момент мы думали, что мир рухнул, поскольку её невозможно было бы транспортировать в случае перелома или растяжения, а с лежачей, как теперь стало понятно, там вообще никто не стал бы заниматься, просто отложили бы операцию. Теперь вот покатаемся с противоположного конца Москвы еще за результатами гистологии, потом видимо опять на Бауманскую раза три, чтобы назначить облучение или химиотерапию. Честно скажу, я впервые столкнулась с таким отношением, его нельзя назвать человеческим, корректным или хотя бы нейтральным. Это отношение к больным, как к «собакам на дороге», которых можно «шугануть», «плюнуть в лицо» или просто пройти мимо, если нет настроения обращать внимание. Единственное спасибо младшему медицинскому персоналу, сестра-хозяйка, санитарки помогали по возможности. С точки зрения операции, пока непонятно, как она проведена, логично, что это станет известно позднее.

Моя мама лежала в этой больнице в декабре 2016 г. с пневмонией и бронхитом во 2-м корпусе на 4-м этаже в палате №401 (лечащий врач Шапарева Н. С., зав. отделением Трубникова И. А.). Как она вообще осталась жива и вышла оттуда, - одному господу Богу известно и всем родственникам, которые за неё всё время молились. Она проклинает эту больницу и говорит, что худших мед. заведений за всю свою жизнь (ей скоро исполнится 75 лет) она ни разу не видела. Палата, в которой она лежала маленькая и рассчитана на 2-х, от силы 3-х человек, а их там было четверо (!), очень тесно и плохо. Кроме того, палата не ремонтировалась уже лет 30 точно. Отношение мед персонала к больным - ужасное. Одна из разносчиц еды, - просто хамка и стерва. Врачи и мед. сёстры просто "не видят и не слышат" своих больных, забывают про них, могут запросто забыть снять использованную капельницу с руки больного, забыть сделать процедуру, укол, либо просто перепутать лекарства или процедуры. В палате не работала кнопка вызова мед. персонала. Моя мать лично, из последних сил, ходила на пост к врачам, с использованной капельницей в руке (!), чтоб ей сняли её. Человек, лежащий здесь, чувствует себя заброшенным и никому не нужным, пока он сам не начнёт проявлять характер, требовать от мед. персонала, чтоб им занимались и т. д.
Граждане! Никому не желаю очутиться в качестве больного в ГКБ №24.
Сторонитесь этой больницы "за пушечный выстрел".
С уважением, сын бывшей пациентки.
P. S. Всё из выше перечисленного могло бы и не случиться, окажись моя мать в другой больнице (возможно, где она уже лежала когда-то раньше) и поближе "к дому".
ВИНОВАТ - Я, так как, своевременно не "всучил" взятку сотрудникам "скорой помощи" и не уговорил их отвезти её в одну из больниц поближе "к дому" (где она уже лежала и там было не плохо).
У нас ведь, только по телевизору и радио успешно борются с коррупцией, а в реальной жизни всё "покупается и продаётся". Не "подмажешь - не поедешь".
Скорая приехала и забирала её ночью. Решение о госпитализации они приняли очень быстро и я "на скорую руку" срочно стал её "собирать" и в "суматохе" - растерялся и не догадался во время врачам дать "взятку".
А когда сообразил "что к чему", уже было принято решение везти её в 24-ю больницу и её уже "грузили на скорую".
Я естественно поехал с ней ночью "к чёрту на кулички".